«Жизнь в Сенегале»

Сенегал бывшая французская колония на западе Африки. Территория страны протянулась вдоль одноимённой реки, которая является естественной границей между Сенегалом и Мавританией. Выходит к побережью Атлантики. Население страны, как и многих Африканских государств, сложно подсчитать точно без больших погрешностей. Но оно не велико, около 12,5 - 14 млн. человек. Языки французский и арабский, большинство населения исповедуют ислам. На территории страны находится государство-полуанклав Гамбия. Оно полностью окружено по сухопутной границе землями Сенегала, и лишь 81 километр его побережья также выходит к океану.

В Сенегале почти полностью истреблены крупные стада животных, а те, что остались, находятся под запретом для охотников. Если сравнивать с природой среднерусской полосы, то их животный мир, конечно, очень разнообразен. Но по сравнению с африканской слишком беден. В национальных парках и в дельтах рек очень редко можно увидеть крупных животных, вроде слонов, буйволов, бородавочников. Встречаются небольшие стада антилоп и газелей. В небольших количествах сохранились крупные хищники. Но очень разнообразен и богат мир птиц. Водятся крокодилы и змеи. Всего в стране три национальных парка, и заповедная охраняемая территория на островах Мадлен. На побережье, недалеко от Зелёного мыса находится уникальное розовое озеро Ретба, насыщенное солью и микроорганизмами рода Halobacterium.

Значительную часть государства занимают полупустынные саванны и холмистые безводные равнины с бедными почвами. Основная жизнь сосредоточена вдоль крупнейших рек, таких как Сенегал, Гамбия, Казаманс и Салум и на океанском побережье. Столица страны Дакар стала знаменита благодаря популярному ралли. Но сам Сенегал не пользуется особой популярностью у туристов. Значительная часть населения страны находится за чертой бедности, не имеет медицинского обслуживания, чистой пресной воды и социальной защищённости. Как и в большинстве стран Африки, уровень жизни ухудшился после обретения независимости. Местное население стало неуклонно нищать, вместе с тем появились богатые полукриминальные кланы, усилилась мелкая преступность.

ПЕРЕВОД ФРАГМЕНТА ИНТЕРВЬЮ из приложения к британской воскресной газете «The Observer».

Маки Коудо, лодочник, живёт в сельской местности у реки Салум, 28 лет.

Меня зовут Маки, почти как нашего президента.)) Маки Коудо. У меня три работы: иногда я сторож, иногда рабочий подсобник, но чаще я лодочник. Дело в том, что в этом месте вдоль реки есть манговые и другие фруктовые насаждения – я их охраняю, если удаётся устроиться.

Любая работа здесь ценится. Зарабатываю я от 18 до 30 тыс. франков каждый месяц (40-45 евро). Половина из этой суммы за перевозки на лодке. Лодка мне от отца досталась, старая, я её уже капитально ремонтировал однажды. Ещё иногда грузчиком подрабатываю здесь же. Работаю на реке всю жизнь, всё здесь знаю. Но живу чуть дальше, езжу на велосипеде.

Как кто фрукты ворует? (удивляется) – Люди, но больше бабуины конечно. Их здесь тьма, просто прячутся ловко, вам с первого взгляда не увидеть.

Вы же знаете, здесь почти все мусульмане. Но мечети своей у нас нет поблизости. Нужно идти в соседний посёлок – там есть небольшая. Если я не очень спешу с утра на работу, успеваю помолиться там, когда проезжаю мимо.

Мы живём с родителями, пока не обзаведёмся семьёй, а иногда и дольше. Я вот не женат, и с нами ещё живёт семья брата. Мужчина имеет право привести в дом женщину. Девушка же должна уходить к мужу. А мне жениться некогда, я всё время занят, что и отдохнуть не успеваю. Когда мне жениться?

Некоторые местные, кто не находит другой работы, делают ящики, корзины, мебель из веток и прутьев и плывут по реке продавать в город.

Вообще все бедно живут. Как ушли французы, отец и старики говорили, хуже стало для всех. Хотя и французы людей работать нанимали за копейки, но у нас было чище, и продуктов больше было, как в Европе, наверное (смеётся). А теперь мы воду уже давно из реки берём. Но она пресная и не такая уж и плохая. Только отстоять надо подольше, чтобы ил осел. Мусора везде много, свалки никто не ликвидирует.

Иногда я продаю фрукты и для себя, мне хозяин разрешает, я его давно знаю. Но я должен ему отдать половину и честно сказать, сколько продал. И ещё цену не могу ниже установленной здесь опустить – ему обязательно доложат и я потеряю работу.

Вообще я хотел бы в Европу, мне рассказывали, там хорошо можно зарабатывать и везде чисто, много магазинов, кафе. У нас конечно красиво, река, птицы, животные всякие, но очень бедно.

В своё время я до конца школу не закончил. Писать немного умею и читать конечно. Но у нас не все это умеют. Раньше все школы были платными. А теперь государство постепенно делает льготное обучение, но на всех льгот не хватает. Если кто в деревне умеет читать – учит остальных.

Из еды у нас рис в основном. Это основа. Есть ещё кукуруза, перец, батат, фрукты вот. Рыбу иногда ловим. Но её тут мало. В океане больше, я знаю.

Бывают годы, когда туристов здесь достаточно много. Наши местные их с просьбами забрать с собой атакуют, особенно девушки – замуж хотят, или хоть служанками. Хотя и парни рады любой работе в Америке или в Европе. Только никто никого не берёт. Хотя многие обещают потом вызов прислать. А туристы фруктов купят, пофотографируют и уезжают. В лучшем случае можно их на рыбалку свозить, лодку в аренду сдать.

Есть у нас сезон дождей, а есть время засухи. Во время дождей рис и выращиваем. Это время хорошее для растений. Но плохое для здоровья - можно малярию подхватить.

М. Паршин /mirozor.ru/

Адаптированный перевод интервью Ю. Павлова